Уже с первых кадров фильма происходит дистанцирование от мира взрослых, когда голос за кадром произносит: «Это моя мама, она просто не понимает тех вещей, которые волнуют меня». Этим фильмом Кэм Арчер устраивает провокацию – он обвиняет в смерти двух подростков их религиозное воспитание. Невозможность открыто признать свою гомосексуальность рождает эрзац в виде желания быть вечно вместе на небесах. Весь фильм и состоит в размышлениях на тему жизни в Раю, в который они переносятся сначала в своих мечтах, придумывая видения в виде Девы Марии, обещающей им будущее совместное блаженство; затем обсуждая возможные пути смерти, отличные от самоубийства; за которыми следует осуществление задуманного – «случайная» смерть во время купания.
Уже с первых кадров фильма происходит дистанцирование от мира взрослых, когда голос за кадром произносит: «Это моя мама, она просто не понимает тех вещей, которые волнуют меня». Этим фильмом Кэм Арчер устраивает провокацию – он обвиняет в смерти двух подростков их религиозное воспитание. Невозможность открыто признать свою гомосексуальность рождает эрзац в виде желания быть вечно вместе на небесах. Весь фильм и состоит в размышлениях на тему жизни в Раю, в который они переносятся сначала в своих мечтах, придумывая видения в виде Девы Марии, обещающей им будущее совместное блаженство; затем обсуждая возможные пути смерти, отличные от самоубийства; за которыми следует осуществление задуманного – «случайная» смерть во время купания.